Неподалеку от Нерчинска Робинзон, движимый своею всегдашней любознательностью (как оказалось, не только ею одной), приехал в туземную деревню, чтобы наблюдать обычаи и нравы местного населения, и стал очевидцем языческого обряда.
Бывший отшельник, известный нам как человек в целом гуманный и достаточно терпимый, на этот раз потерял контроль над собой и сделал попытку разрубить туземного идола саблей. Нет ничего удивительного в том, что такой поступок чужеземца вызвал у аборигенов приступ ярости и незваному гостю пришлось незамедлительно спасаться бегством.
Но обуреваемому христианским рвением Крузо этого показалось мало. Ночью, вместе с несколькими товарищами, тоже британцами, они пришли в туземный поселок, связали шаманов и с помощью горючей смеси подожгли идола (поступок, который по современным представлениям выглядит очевидной провокацией). Последствия содеянного не заставили себя ждать.
На следующий день толпа разгневанных туземцев явилась к губернатору Нерчинска с требованием выдать им святотатцев. И на этот раз спасаться бегством пришлось уже не одному Крузо, а всему многолюдному каравану. Беглецы двигались безостановочно два дня и две ночи, сделав короткий привал в деревне Плоты (Plothus), а оттуда направились к Яравене (Jarawena). Они было решили, что им удалось-таки избавиться от преследователей, если таковые были. Однако, увидев вдалеке облако пыли, Крузо и его товарищи поняли, что мстительные туземцы следуют за ними по пятам.
Деревня Плоты — это, судя по всему, Плотбище, будущая Чита, административный центр Забайкальского края. Глава русского посольства Идес в своих записках отмечает, что его каравану
…пришлось задержаться на несколько дней в деревне Плотбище, лежащей на реке Чите, отчасти чтобы дать отдохнуть животным и отчасти чтобы сделать плоты, на которых мы могли бы спуститься по рекам Ингоде и Шилке до Нерчинска.
Связь плотов, на которых планировал спускаться посланник, и названия Плотбище не случайна, поскольку старинное слово «плотбище» обозначало место на берегу реки, где бревна связывали в плоты.
Дефо пишет, что, миновав обширную пустошь, путешественники вышли к большому водоему, имевшему название Шанкс-Озеро (Schanks Oser), и увидели, что на другом его берегу появился крупный отряд всадников. Шанкс-Озеро — это, по-видимому, Шакша, одно из озер Ивано-Арахлейской водной системы в Забайкальском крае, расположенное к западу от Читы (слово «шакша» на местном диалекте — рогожный или деревянный шалаш на лодке).
Является ли озеро Шакша большим? Вопрос этот возникает из-за того, что некоторые исследователи полагают, что упомянутое Дефо «крупное озеро» Шакша — это на самом деле Байкал.
Длина Шакши — 10,8 км, наибольшая ширина — 6,6 км, и в сравнении с Байкалом оно является скорее средним или даже мелким. Но на самом деле Дефо не так уж и ошибался, поскольку Шакша является частью системы озер, включающей 6 крупных и около 20 мелких водоёмов, простирающейся на 80 км.
С помощью ряда хитрых маневров караван Крузо сделал попытку оторваться от преследователей. Но в конечном итоге ему так и не удалось этого сделать, поскольку враги гораздо лучше путников знали эту местность, и неподалеку от большой реки Удда (Udda) их пути пересеклись.
Европейцы, ожидая нападения татар, построили нечто вроде укрепленного лагеря. Однако туземцы оказались людьми более цивилизованными, чем можно было предположить, и, несмотря на то что значительно превосходили путников числом, вступили в переговоры, требуя выдать им людей, уничтоживших идола. Достичь консенсуса не удалось, и стало ясно, что следует готовиться к нападению.
Мы уцелели только благодаря хитрости одного казака из Яравены, который сказал, что направит неприятеля в другую сторону, к Шилке (Sibeilka), — пишет Крузо. — Он взял свой лук и стрелы, сел на коня и, описав большой круг, подъехал к татарскому отряду, словно посланный нарочно гонец, сказав им, что люди, сжегшие их идола Чам‑Чи‑Тонгу, пошли к Шилке с караваном неверных,
т. е. христиан, и что они решили сжечь тунгусского идола Шал‑Исар. Этот парень был сам из татар и хорошо говорил на их языке, поэтому все ему поверили и помчались в большой спешке в Шилку. Не прошло и трех часов, и они скрылись из виду, и мы никогда больше не слышали о них, независимо от того, действительно ли они поскакали в Шилку или куда-то еще.
Из рассказа Крузо трудно понять, куда отправились, а точнее куда были посланы идолопоклонники — на реку Шилку или в городок Шилка. (Следует признать, что историкам потребовались определенные усилия даже для того, чтобы прийти к выводу о том, что упомянутая Крузо Sibeilka — это именно Шилка.)
В русском переводе «Робинзона» упоминается «городок», однако скорее всего, речь идет о реке, поскольку, как пишут историки, селение Шилка появилось или, во всяком случае, получило известность лишь в 1765 году в статусе казачьего караула Шилкинский на левом берегу реки (какой — попробуйте догадаться сами).
В настоящее время город Шилка — административный центр Шилкинского района Забайкальского края. Река Шилка — водная артерия в Забайкальском крае, длина которой достигает 560 км (так что неудивительно, что посланные туда татары так и не возвратились). Название «Шилка» может показаться знакомым русскоязычным читателям еще и по той причине, что оно неоднократно упоминается в стихах и песнях.
В знаменитом романсе «Славное море — священный Байкал» (именно его пели околдованные Воландом сотрудники канцелярии зрелищной комиссии в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита»), в основу которого положены стихи сибирского поэта
Шилка и Нерчинск не страшны теперь,
Горная стража меня не поймала,
В дебрях не тронул прожорливый зверь,
Пуля стрелка — миновала.
Источник видео: РКН: сайт нарушает закон РФ
Поклонники музыки, относящиеся к молодому поколению, могут вспомнить песню группы «Калинов Мост»:
Тоненькая жилка бьется у виска,
Где светлеет Шилка, там себя искал.
Где шалили вихри, выщерблен оскал,
Струи с пеной свыклись — катится Силькарь.
Считается, что Шилка — производное от слова «силькарь», что по-эвенкийски значит «узкая долина» (обратим внимание на то, что Силькарь и Sibeilka из романа Дефо звучат достаточно похоже).
Крузо называет туземцев, с которыми у него произошел конфликт, татарами, но это могли быть и тунгусы (эвенки), жившие в районе Нерчинска.
Дефо плохо разбирается в этнографическом разнообразии туземного населения Сибири, называя все живущие здесь народы общим именем татар, — писал академик
М. П. Алексеев .
Справедливости ради заметим, что представители других национальностей тоже часто называли тунгусов татарами или монголами. Исследователь Сибири
Тунгусы в Нерчинском уезде, которые занимаются скотоводством, толсты, и их трудно отличить от монголов, потому что они на протяжении многих поколений смешивались с ними посредством браков.
Как замечает секретарь русского посольства А. Брандт:
…когда-то это был воинственный и независимый народ, расселившийся по огромной территории, теперь же свобода у него отнята.
По его словам:
…каждый тунгус имеет своего идола или покровителя, который, по его мнению, приносит ему удачу.
Если же несколько семей тунгусов живут по соседству, то
…они заводят и содержат шамана, который является их жрецом, или колдуном.
Ученый дипломат снисходительно добавляет:
Удивительно, что и умные между ими люди нелепым правилам идолопоклонства, шаманства и суеверия повинуются, и слепо всему тому веруют, что им от глупых их предков предано.
Между прочим, исследователи пишут, что
Тунгусы гостеприимчивы, всякой им приезжей мил; они стараются его угостить лучшим, что у кого есть; для почетного человека убивает барана… прибирают его лошадь, седлают, препровождают ему время разговорами и вопросами.
Таким образом, Робинзон Крузо вполне мог рассчитывать на самый любезный и теплый прием в туземном поселке, если бы не повел себя столь бесцеремонным образом.
Существовал ли какой-то исторический прецедент, на котором был основан этот эпизод романа Дефо? Не исключено, что сюжет с поруганием идола был навеян грамотой Петра Первого, направленной в 1710 году сибирскому митрополиту Лещинскому, в которой духовным властям предписывалось бороться с язычеством и языческими идолами (правда, речь в ней шла о Западной Сибири, а не о Забайкалье).
И где найдут по юртам остяцким… шайтанов, тех огнем палить и рубить, и капища их разорять, а вместо тех капищ часовни строить и святые иконы постановляти, и их остяков и вогулич приводить ко крещению и к признанию истинного бога… А естли кто из вогулич и остяки учинят противность сему нашему великого государя указу, и тем будет казнь смертная.
Робинзон оказался в Сибири на несколько лет раньше появления на свет грамоты Петра, однако не будем забывать, что роман был написан Дефо позднее, в 1719 году. Мог ли Дефо знать о подобного рода гонениях на сибирских язычников? Вероятность этого не исключена, поскольку известно, что писатель внимательно следил за событиями, происходящими в России, и мог быть знаком если и не с самими указами царя, то по крайней мере с их отголосками.
Продолжение следует…