Статьи

В мире, где технологии связывают людей, создавая новые возможности для обмена опытом и поддержки, ученица 11 класса московской школы, Щеканова Мария, решила использовать этот потенциал, чтобы помочь подросткам обрести поддержку и вдохновение.

Это уже потом, когда перестройка и гласность закончились, нам всем популярно объяснили, что не все йогурты одинаково полезны. А тогда, в советское время… Откуда мне, обычному матросу-мотористу первого класса, было знать?! Я и йогурта того в глаза не видел. А за то, что вкушал его… И говорить не приходится.

Маркони — кто такой? Правомерный вопрос. Хотя для флотских пацанов тут и вопроса-то никакого нет. Кто такой этот Маркони?! Ну, тот самый, Гульельмо Джованни Мария. Тот, кто для всего остального мира считается, вместо нашего Александра Сергеевича Попова, изобретателем радио. Поэтому, наверное, нет ничего удивительного, что на флоте судовых радистов зовут маркони. Точно так же, как боцмана — драконом, капитана — Мастером, а стармеха — дедом.

Учеба — это вам не мамочкина бахча, где каждый кавунчик знаком и лично симпатичен. Дома что? Походил по квартире из комнаты в комнату, так ведь обязательно эта кривая путь-дорожка на кухню выведет. А там… О, холодильник. Ну, и откроешь его. Так, невзначай. Типа, посмотреть, а что там у нас.

Мне немного повезло. На дембель мы ехали пассажирским «Ашхабад-Москва». Пассажирским! И этим многое сказано. На узловых станциях состав стоял довольно долго. А уж в столице советского Узбекистана… Время стоянки было очень даже солидным. Так что я не только успел побриться в парикмахерской на железнодорожном вокзале Ташкента, но и прокатиться на столичном метро.

80 лет тому назад, 26 ноября 1943 года, Указом Президиума Верховного Совета РСФСР посёлку Воркута был присвоен статус города. Хотя… Какой там город с населением в 7 (семь) тысяч человек?! Но мал золотник, да дорог!

Привет, Петрович. Ты уж извини, дорогой. Давненько, давненько не брал я в руки шашек. А уж письма писал… Уже и не вспомнить — когда. Похоже, старческая деменция начинается. Тьфу-тьфу! Не к ночи будь она помянута. Но вот, видишь, собрался-таки.

Сегодня бывший однокурсник из далекой Сибири прислал мне по одному из мессенджеров ролик, в котором немецкий фермер разъясняет всем непонятливым, почему в Европе не едят гречку. И даже не открывая видео, я вспомнил одну давнюю историю.

Уверен, рождение малыша в любой семье — знаковое, а потому и надолго запоминающееся событие. Ну, а если это первенец, да еще и узнаешь об этом в не самой обычной обстановке… Такое помнят долгие годы. Да что годы… Десятилетия! И не только счастливые родители, но и все те, кто волею судьбы оказался в тот день рядом с ними.

Общага… Да как без неё в советское время? Лет двенадцать у меня по самым разным — студенческим, рабочим — общагам, не считая казармы. Заселение, как правило, начиналось с того, что получаешь ордер, подходишь к дверям своей новой комнаты… А на ней, в том месте, где врезаются замки, и живого места нет.

Все мы через 90-е прошли. Поэтому, наверное, и нет ничего удивительного в том, что довольно часто вспоминаем время, к которому с чьей-то легкой (или, напротив, нелегкой) руки прочно приклеился не очень лестный эпитет: лихие.

Зашел как-то у меня с друзьями-приятелями разговор о том, кто и как по общежитиям жил, когда ещё мало какие обязанности, помимо знаменитого ленинского «учиться, учиться и учиться», лежали пусть и тяжелым, но совсем не обременительным грузом на наших юношеских, да к тому же ещё и холостяцких плечах.

Так уж получилось, что свои гражданские специальности я получал и по очной, и по заочной формам обучения. Но и там, и там первый курс вспоминается с небольшим содроганием.

Во втором семестре, критически осознав один из основных постулатов социализма «От каждого по способностям, каждому по труду» и уяснив, что даже не особо шикарные студенческие потребности требуют определенного денежного подспорья к стипендии, устроился я в Ботанический сад родной лесопилки дворником.

Веня с братом жил тогда у дедушки с бабушкой недалеко от клуба. Как бы в самом центре села. К тому же их участок имел общий забор со школой, поэтому всегда можно было на перемене перелезть через него и поесть домашних пирожков. Вроде всё замечательно, но в одном Вене крупно не повезло.

В январе в Карелии окунь активно берет. А поскольку пойманное у нас выпускать не принято, народ возвращается с рыбалки с определенными излишками, на которые у него дома народ уже и глядеть не может. Наелись! Вот и пристраивают ребята эти излишки по друзьям-знакомым. Так и я стал на днях счастливым обладателем десятка хороших окуней, граммов на 100−150 каждый, с мою ладонь и чуть больше. А вместе с окунями вывалили на меня и рецептик.

Когда я учился в питерской лесопилке, был у меня однокурсник. Скажу больше — одногруппник. Родом он был из Колпино, практически местный, ленинградец, и в общежитии, соответственно, не жил. Но частенько у нас зависал.

Под вечер Веня встретил на улице Витьку Маткина. Не то чтобы они были друзьями, но всё же жили когда-то в одной деревне, а потом волею судьбы оказались в городе, да ещё и в соседних районах. Естественно, разговорились, вспоминая детство, общих знакомых из ныне здравствующих и тех, кто уже ушел в мир иной.