Скромная «двушка» в бабушкиных интерьерах ему показалось замечательной квартирой, «как у его родителей». Он на все кивал головой, вовсю глазами и мимикой резонировал на мои разъяснения и условия в договоре о сдаче жилья, повторял: «Не беспокойтесь, я все понимаю».
Въехать ему нужно было как можно скорее, поэтому мы коротко обсудили условия, он внес плату наперед и уже на следующий день переехал в мою квартиру со своими вещами.
Первые три месяца он регулярно и в срок оплачивал аренду, был всегда на связи, каждые три слова повторял «извините» и «спасибо». И я уже готов был поверить в то, что в природе, как белые вороны среди черного воронья, встречаются и порядочные квартиранты.
Но, спустя эти три месяца, я получил на телефон смс-уведомление из РСЦ, что у меня задолженность по квартплате за три месяца и, если я не погашу ее в течение месяца, мне отключат свет, газ и воду.
Я сразу позвонил в РСЦ, там мне подтвердили задолженность, и я тут же следом написал своему квартиранту, переслав ему смс-уведомление.
Ответ я получил только на следующий день, безуспешно «стуча» в мессенджер и по телефону: прекрасный молодой человек был недоступен и смог ответить только после моего пятого «удара по голове» с тремя восклицательными знаками срочно отозваться.
Оказалось, что… молодой человек не знал, как платить коммуналку.
— Но ведь я вам показал, и вы не выказали никакого недопонимания!
— Да, но оказалось, что я не знаю. А спросить у вас снова я забыл… Извините меня, пожалуйста.
Одним словом, я был одновременно преисполнен возмущения от его головотяпства и готовностью простить его за его «повинную голову, которую меч не сечет». Я ему еще раз все показал, он снова, уже в раз пятый, извинился, и мы расстались в лучших отношениях, почти как вначале.
Еще месяц и четыре дня спустя я снова получил смс-уведомление с таким же содержанием: задолженность, отключим свет, газ, воду…
Уже негодуя вслух, я набрал своего жильца — мне снова пришлось основательно поискать его, прежде чем он отозвался — то он был на работе, то за городом, то у него разрядился телефон, — чтобы снова услышать извинения и заверения, что…
В этот раз я настоял на личной встрече. «Заодно, проверю, что у него там в квартире — может, давно все верх дном», — подумал я, вспомнив, что так ни разу еще не наведался в гости, чтобы проверить что и как, дабы не беспокоить дорогого жильца.
В назначенный час дверь мне открыла… какая-то мадемуазель в бигуди и халатике, едва прикрывавшем пышную грудь и не менее пышный зад, нескромно выглядывающий из-под ее, казалось, наигранной скромности.
— Ой, вы, наверное, к Кириллу, — засмущалась пышная грудь. — А я его невеста, так сказать…
Мне пришлось еще около часа прождать своего квартиранта, пока его невеста орудовала на кухне, то и дело что-то роняя и чем-то грохоча, заставляя меня беспокоиться, как бы она не разнесла всю кухню в своих страстных порывах отчаянной домохозяйки.
Через час прибыл и сам квартирант, явно не в духе и уже в совсем другом, непривычном для нашего обычного общения сверхлюбезном настроении.
— Извините, у меня не много времени — давайте побыстрее, — начал он.
— Кирилл, вы в курсе предмета нашей встречи, не так ли?
— Ну, да… там снова какая-то задолженность…
— Не какая-то Кирилл, а снова задолженность по квартплате. По причине вашей предыдущей, более чем на три месяца задержки, меня, как собственника квартиры, внесли в черный список должников и теперь шлют мне уведомления об отключении коммунальных услуг каждый месяц, как только не поступает ежемесячной оплаты в срок. Кирилл, в чем дело…
— Ну… у меня зарплату задерживают…
— Кирилл, а кто эта девушка на кухне?
— Это? Моя невеста…
— Кирилл, а не подскажете, почему я сдавал квартиру вам одному, а в итоге вижу еще каких-то посторонних людей у себя в квартире, о которых я узнаю случайно?
— Это моя невеста, мы скоро поженимся, вы должны понять…
— Хорошо, я очень даже понимаю, но вижу, что вы не очень понимаете, Кирилл: сдавал я квартиру вам, одному, а не вам и вашей невесте. Вы понимаете разницу, когда в квартире проживает один человек, когда двое, а когда целая семья?
— А какая разница?! Кто хозяин в квартире? — мой квартирант явно сменил защиту, вернее любезные манеры, на нападение.
— Что значит хозяин? Собственник — я. Но на время съема квартиры — вы. Но это не означает, что вы, как «хозяин», можете в ней творить, что вам угодно. Водить кого угодно, затягивать с оплатой и так далее. Вы это понимаете?
— Я-то понимаю! Но ведь это мое дело, с кем я тут живу! И вообще, у меня отец больной, на работе зарплату задерживают — вы должны меня понять! — мой квартирант теперь решил надавить мне на гуманистическую мозоль.
— Кирилл, то, что у вас отец болен и зарплату задерживают — очень прискорбно. Но это меня не касается. У вас есть обязательства, наши договоренности, и вы должны, обязаны их выполнять. Вы второй раз опоздали с оплатой коммунальных платежей. По вашей милости я, как собственник, в списках должников, и вы только усугубляете ситуацию, продолжая затягивать с платежами! И потом — женитесь себе на здоровье! Но вы должны, как взрослый, разумный человек, понимать, что к проживанию в квартире, которая оформлена на одного жильца — вас, к нашим с вами договоренностям, ваша невеста — дай ей бог и дальше быть здоровой и цветущей, — не имеет ровно никакого отношения…
После нашего разговора мой квартирант, хоть и неохотно, но все же погасил задолженность и даже вовремя оплатил коммунальные услуги за следующий месяц. Но насчет своей невесты-жены, той пышногрудой мадемуазели, уперся рогом, отчего-то убежденный, что это ему, а не мне решать, кто в «его» квартире будет жить.
Мои попытки объяснить ему, что два человека в квартире — не один, «амортизация», то есть износ интерьера — пользование всем, что внутри квартиры будет иным. И потом, я ничего не знал о его невесте, кто она, какая хозяйка
А потом снова случилась такая же задолженность, всего на три дня, но и их было достаточно, чтобы мне снова получить уведомление «отключим воду, отключим свет». И снова вереница долгих и эмоциональных объяснений, почему не удалось в этот раз…
В качестве аргументов в пользу невесты и того, что я должен был «понять и простить», а также его вечных опозданий с платежами я наслушался достаточно аргументов: и задержки с зарплатой, и больные папа-мама, и даже что его невеста, если я разрешу им жить вместе, «будет контролировать его, чтобы он платил вовремя»…
Некоторые люди иногда кажутся мне сумасшедшими, настолько бессвязны их мысли и поступки, а также аргументы которые они приносят в этот мир…
Одним словом, я выждал еще два месяца, до окончания срока аренды, а потом предупредил за месяц, что прошу их съехать к такому-то числу.
И тут началось: Кирилл окончательно поменял свои лощеные манеры на поведение гопника, даже принялся мне угрожать. Сначала тем, что не съедет, потом тем, что стоит ему кому-то намекнуть — и со мной поговорят по-другому.
Одним словом, мне надо было еще постараться, чтобы выселить его с наименьшими для себя потерями. Кто знает, может, в состоянии аффекта этот паршивец еще и мебель мне перебьет или съедет внезапно, оставив долги за собой.
Да, теперь я прекрасно понимал, что некоторые въезжают в чужое жилье, а выезжают из своего. Что чужое жилье становится своим, просто по факту твоего там проживания, и как некоторых выселять приходится с милицией, под белы руки. И что в голове у них творится что угодно, но только не какое-либо более-менее рациональное осознание настоящего положения дел и что они только в гостях.
В итоге мой квартирант, конечно, съехал. Правда, оставив после себя «сюрприз».
Уже через неделю после того, как жилец выехал, я, наведавшись в квартиру, чтобы основательно проверить ее, долго не мог понять, что за непонятный запах преследует меня. Воняло, простите, то ли экскрементами, то ли сдохшим котом, застрявшим на антресолях. Причем едва уловимо, что даже я со своим острым обонянием долго не мог понять, мерещится мне или воняет наяву.
Еще через неделю, когда вонь уже стала отчетливой и обрела аромат разлагающейся бастурмы, перерыв уже весь дом, уставший и злой, в ящике мебельной стенки в детской, в углу за книжками, я обнаружил полуразложившийся трупик мыши.
Сморщенный мышиный трупик, который лежал, сложив сухие лапки, словно в мольбе, и так ехидно мне улыбался-скалился во весь рот, будто насмехался надо мной, как сам мой квартирант, словно шепча: не обижай квартирантов, не обижай; у них слабые нервы и социальная ненависть к таким, как ты — а иначе будет хуже.